К списку статей

Кого среди российских ученых больше — мужчин или женщин? Можно ли сказать, что в науке, как в некоторых других сферах, женщины страдают от наличия «стеклянного потолка», не дающего им подниматься вверх по карьерной лестнице? Ученые из Центра институционального анализа науки и образования Европейского университета в Санкт-Петербурге решили изучить этот феномен подробнее, а один из авторов исследования, профессор факультета социологии и философии Михаил Соколов, рассказал N + 1 о полученных результатах.

«Стеклянным потолком» в исследованиях академических (и разных других) карьер называют большую вероятность для женщин застрять на их нижних ступенях. Еще несколько лет назад в самых, казалось бы, озабоченных гендерным равенством странах соотношение мужчин и женщин на нижних и верхних ступенях академической лестницы различалось в разы — и не спешило меняться.

В России есть удобный источник данных на этот счет: двухступенчатая система ученых степеней, позволяющая проследить, как соотносится вероятность для мужчин и женщин, одолевших первый барьер (кандидатскую) одолеть и второй (докторскую).

Степень предполагает выплату надбавки, и, что более важно, является основным условием получения следующей должности (доцента, профессора). В большой базе данных по социологам, с которой автор и его коллеги в свое время работали, нашлось менее 10 процента кандидатов наук, которые не были бы доцентами, и менее 10 процента докторов, которые не были бы профессорами.

Должность профессора, в свою очередь, означает меньшую учебную нагрузку и, соответственно, больше времени для исследований (или, если потребуется, подработок). Кроме того, степень доктора является пропуском, открывающим путь к исполнению многих ответственных функций — руководству аспирантурой, членству в диссертационных советах и так далее. За счет этого ее обладатель занимает более выгодное положение на рынке академического труда.

Иными словами, если женщины чаще мужчин застревают, не достигнув вершины академической лестницы, мы должны увидеть отражение этого в возрастании доли мужчин среди получивших докторскую степень по сравнению с получившими кандидатскую.

Центр институционального анализа науки и образования Европейского университета в Санкт-Петербурге в рамках более широкого исследования динамики диссертационной индустрии собрал данные о защитах кандидатских и докторских в России за 12 лет между 2005 и 2016 годами. Использовались два источника, в которых должны быть отражены все представленные к защите диссертации, — данные Российской книжной палаты и объявления о защитах на сайте ВАК.

Всего в нашу базу попало 260017 диссертаций, среди них 234614 кандидатских (87,8 процента) и 31403 докторских (12,2 процента). Далее с помощью скрипта, распознающего отчества (-вич, -вна), авторы были приписаны к одной из гендерных категорий. Некоторое количество диссертаций не могли быть идентифицированы таким образом (например, написанные китайскими или вьетнамскими авторами), однако, они составляли незначительное меньшинство.

Первый рисунок показывает долю мужчин среди всех защищавших диссертации разных уровней по годам.

Три вещи немедленно бросаются в глаза. Первое: академическая профессия в России является преимущественно женской (при интерпретации рисунка надо учитывать, что кандидатских диссертаций в России защищается примерно в 7,5 раза больше, чем докторских). Так, в 2016 году, 57,4 процента диссертаций были защищены женщинами, 42,6 процента - мужчинами.

Второе — соотношение на уровне кандидатских изменялось мало — доля женщин колебалась в интервале между 62 процентами (2008 год) и 58,2 процента (2016), в начале периода был слабый рост, потому вроде бы наметился спад, однако слабо заметный невооруженным глазом.

Третье — соотношение на уровне докторских защит изменилось радикально: между 2006 и 2012 годами доля женщин-докторов увеличилась с 41,8 процента до 52,6 процента, далее стабилизировавшись на этом уровне.

Разницу в динамике кандидатских и докторских защит можно интерпретировать как результат резкой феминизации академической профессии в 90-х и ранних 2000-х: поскольку докторскую защищают в среднем через 10 лет после кандидатской, мы можем прикинуть, что рост доли женщин-докторов в 2006–2012 годах отражал рост доли женщин-кандидатов в 1996-2002 годах, а тот, в свою очередь, отражал увеличение числа аспиранток за 5 лет до того, в 1991-1997 годах.

В этой феминизации можно усмотреть влияние нескольких факторов. Прежде всего, могло сказаться возникновение стереотипа в отношении науки и вузовского преподавания как занятий неприбыльных, в которых нет места тем, кому положено кормить семью.

В этом же ключе можно трактовать и небольшой рост числа мужчин, начавшийся в период медведевского «исследовательского поворота», когда зарплаты в вузах, особенно попавших в программы вроде НИУ и «5-100», выросли.

Могли сказаться, однако, и иные факторы — например, общее размывание грани между университетом и средней школой в смысле характера труда и педагогических технологий. Проще говоря, это может быть признанием того факта, что по характеру выполняемых задач работа вузовского преподавателя больше напоминает работу школьного учителя, чем работу, подходящую для эксцентричного гения.

Как работа учителя, она требует скорее добросовестности и упорства в трансляции стандартного набора фактов, понимания психологии старших подростков и терпимости к бюрократическому абсурду, чем эрудиции, полетов мысли и жажды обессмертить свое имя. Эксцентричные гении любого пола вряд ли найдут себя в реализации компетентностного подхода по 20 часов в неделю.

Поскольку роль школьного учителя — традиционно женская ниша, изменение в понимании задач приводит и к изменению контингента.

Сохраняется ли в нынешней системе «стеклянный потолок»? Если смотреть с высоты птичьего полета, он вроде бы есть, хотя и не слишком прочный.

Если мы рассчитаем «индекс потолочности» как отношение доли женщин среди защищающих кандидатские к доле женщин, защищающих докторские, то для 2016 года он составит 1,11. Если бы кандидатские и докторские в 2016 году защищали одни и те же люди, мы могли бы сказать, что шанс стать доктором для мужчины составляет 14,2 процента, а для женщины — 11,2 процента.

Корректнее рассчитывать его для тех, кто защищал кандидатскую примерно за 10 лет до докторской, но поскольку гендерная композиция кандидатских оставалась величиной постоянной, то соотношение не сильно изменится (хотя сами вероятности станут значительно меньше за счет более чем двукратного сокращения числа защит за тот же период).

Некоторые данные в пользу существования стеклянного потолка есть, но он не предотвратит того, что лет через двадцать женщины будут составлять большинство профессоров.

Эта простая картина перестает быть простой, если мы посмотрим на отдельные дисциплины.

«Индексы потолочности» по дисциплинам для 2005–2007 годов (по горизонтали) и 2014–2016 годов (по вертикали)

На следующем рисунке отражено изменение «индекса потолочности» — по горизонтали то, каким он был в 2005-2007 годах, по вертикали — то, каким он стал в 2014-2016 годах (из отношения доли женских кандидатских к женским докторским вычтена единица, чтобы передвинуть точки к началу координат для наглядности; соответственно, 0 означает, что доля женщин, защищающих кандидатские, равна доле женщин, защищающих докторские, 0,1 — что она на 10 процента выше, 1 для наук о Земле означает, что на уровне защиты докторской женщин было в два раза меньше, чем на уровне защиты кандидатской).

В 2005-2007 имелись свидетельства присутствия потолка во всех дисциплинах. В 2014-2016, однако, в некоторых из них (филологии, социологии, психологии, юриспруденции и особенно философии) доля женщин, становящихся докторами, превышала долю женщин, становящихся кандидатами, что, таким образом, переворачивает соотношение, ассоциирующееся с дискриминацией по гендерному признаку.

Если спроецировать эту ситуацию на будущее, то через некоторое время мы получим, возможно, первые в своем роде примеры дисциплин, в которых доля женщин на верхней ступени академической лестницы будет выше, чем на средней.

Исключительное положение во всей этой картине занимает только история — как единственная дисциплина, в которой потолочность возросла за охваченный период.

Соотношения «индекса потолочности» и доли мужчин в дисциплине, 2014–2016 годы

Наконец, третья картинка показывает, как потолочность в 2014-2016 годах соотносится с долей женщин среди диссертантов в этот же период. В целом, кажется, что существует некоторая тенденция к тому, чтобы в дисциплинах, в которых женщины составляют подавляющее большинство (филология, психология, отчасти социология) потолок был перевернут и прослеживался уже для мужчин, а не для женщин.

Если бы этот паттерн наблюдался в дисциплине, 80 процентов в которой составляют мужчины (столько, сколько в филологии составляют женщины), это было бы недвусмысленно истолковано как проявление патриархатного фаворитизма. Имеет ли место в филологии матриархатный фаворитизм — открытый вопрос.

Наблюдения перевернутого стеклянного потолка могут быть следствием демографического эффекта, хотя и не совсем понятно какого.

В принципе, можно утверждать, что стеклянный потолок продолжает существовать и сохраняет, так сказать, традиционную ориентацию, даже при отсутствии явной дискриминации при переходе от низшей к высшей степени.

Например, потолок может располагаться ниже, на уровне завершения кандидатской диссертации (однако, насколько известно, completion rate у аспиранток выше, чем у аспирантов).

Или он может носить характер горизонтальной стратификации — мужчины чаще получают те же по названию позиции, но в лучших университетах и, соответственно, более высоко оплачиваемые (в выборке диссертаций мужчины действительно чаще, чем женщины, указывали как место подготовки диссертации университет, входящий в Программу «5-100», но значимость была лишь порядка 0,05 и это могло быть следствием технического профиля многих вузов в Программе).

Наконец, мужчины могут быть представлены в большем числе на административных позициях, зачастую приносящих существенно больше доходов. Тут требуются дополнительные данные.

Результаты, полученные в проекте ЦИАНО по смене ректорского корпуса, показывают, что феминизация происходит и здесь: среди ректоров, вступивших в должность в 2015-2017 годах женщин 32 процента — гораздо больше, чем было прежде.

Визуальное сканирование страниц с высшим административным персоналом многих университетов показывают, что число женщин по меньшей мере приближается к числу мужчин.

Так или иначе, в том, что касается перемещения в рамках стандартной последовательности собственно академических позиций, традиционный гендерный стеклянный потолок сегодня близок к исчезновению.

Источник: nplus1.ru